|
По преданию, на месте нынешнего Кировского сквера на Осокиной площади было довольно обширное болото, заросшее осокой. Это многолетнее растение с длинными, узкими, остроконечными листьями превосходно чувствует себя в холодном климате, на сырых почвах. И так сильно разрослась эта трава, что своими корнями передушила всех других представителей растительного царства и заполнила собою все пространство болота, что было по достоинству оценено первыми жителями северных задворков Кронштадта: и коз можно здесь держать — они охотно поедают сочные побеги трав, и уткам — раздолье. А к домашним уткам зачастую подсаживаются и дикие, принимавшие домашних за родню. Вместе с ними они попадали во дворы обывателей, считавших мясо диких уток гораздо вкуснее домашних. Что касается коз, то они лучше всего подходили для местных жителей: особого ухода эти животные не требуют, а молоко их столь питательное и целебное, было поистине спасением в условиях сурового Кронштадта. Так и обживался этот район: деревянные, одно- или двухэтажные дома — с мезонинами, мансардами, палисадниками, садиками и огородами. С сараями и погребами, принадлежащими мелким торговцам или чиновникам невысокого ранга. Они и сами жили в своих домах, и сдавали квартиры внаём. Следует признать, что все эти домики были крепкими и ухоженными. Делом чести каждого домохозяина было ежегодно подновлять дощатую обшивку дома, забор, ворота, лестницы, двери, окна и кровлю. Всё это красилось и перекрашивалось, и всегда выглядело новым и свежим, блистало чистотой. Иногда попадается старая доска от такого дома, шелушащаяся от старости. И видно, сколько слоев краски было положено хозяином когда-то, и как разнообразна была окраска как внешних поверхностей, так и внутренних помещений. Чистота и порядок, как на кораблях парусного флота, были неписаным законом для жителей Кронштадта. И, конечно, жили здесь, в основном, люди небогатые: мелкие чиновники, ремесленники, флотские и армейские отставные офицеры самых малых чинов. Такие, например, как унтер-офицер Кузьма Пахтусов — отец многочисленного семейства. Два его сына впоследствии поступили в Штурманское училище и успешно закончили его. Наибольшего признания удостоился Петр Пахтусов — героический исследователь северных берегов нашей Родины, имя которого до сих пор очень популярно в странах Европы, тяготеющих к Арктике. У нас же Петр Кузьмич Пахтусов, к сожалению, почти совсем забыт.
Вот так и существовало это болото в окружении деревянных домиков. Постепенно высыхая, оно сошло на нет, но площадь до сих пор называется Осокиной. Осока еще долго не сдавалась и отстаивала свое право на жизнь. Уже и утки сюда не прилетали, и коз не осталось, а она все еще раскачивалась на ветру...
Но вот пришел 1861 год. И на Осокиной площади построили театр — просторное деревянное здание, продуваемое насквозь. Зрители сидели в шубах и шапках и все же мерзли. Но так хотелось людям ходить в театр, приобщаться к искусству, что они терпели все эти неудобства и не роптали.
Театр для Кронштадта значил очень много. Всегда были люди, увлеченные сценическим искусством. Будущий декабрист Н. А. Бестужев (1791 — 1855), в свою бытность офицером Восьмого флотского экипажа, пытался устроить в Кронштадте самодеятельный театр, в котором и был главным актером. На спектакли этого театра даже из Санкт-Петербурга приезжали. Но дошло до императора Александра Первого, что офицеры играют на сцене, и он, исходя из того, что не подобает офицеру быть актером, высказал свое неодобрение. Даже для нижних чинов. И театр перестал давать спектакли. Только на сцене зрительного зала Кронштадтского Морского собрания, иногда ставились любительские спектакли или принимали гастролеров.
Конечно, гибель театра, хотя и холодного, сырого, похожего на сарай, была всеобщим огорчением.
Это случилось 12 (25) января 1872 года. Однако идея театра жила. И благодаря сочувствию генерал-адмирала великого князя Константина Николаевича этой идее, был построен каменный, уютный, нарядный, отвечающий всем правилам театральной техники своего времени, новый театр. 23 октября (4 ноября) 1874 года состоялась церемония открытия нового театра в Кронштадте. Но только шесть лет радовал он кронштадтцев. Сгорел, не успев состариться. Пожар, как выяснилось, начался с кассы, где кассир забыл горящую свечу! Долго чернели на Осокиной площади мрачные обгоревшие руины, и больше уже не было ни сил, ни средств возобновлять театр в Кронштадте. Но вот появилось кино. И на Осокиной площади построили кинотеатр под названием «Нью-Стар» — деревянный, без особых затей. Но зрительный зал всегда был переполнен. Хотя кронштадтцы и любили кино, и рады были этому кинотеатру, но в народе, тем не менее, его грешным делом, называли "Живопыркой". Кино было черно-белым, немым; метались по экрану тени чудных, большеглазых, излишне выразительных красавиц: кто-то кому-то клялся в любая до гроба, кто-то в кого-то стрелял из карманного пистолета, кто-то играл в рулетку, кто-то плакал, кто-то смеялся; шикарные наряды, смокинги, сигары, автомобили, тройки резвых коней, роскошные букеты, жемчуга, шампанское... Ах!.. И все это из одного фильма кочевало в другой. До «Броненосца «Потемкина», «Чапаева», «Юности Максима» было еще очень далеко.
Прошло время, «Нью-Стар» был снесен, и осталась Осокина площадь совершенно свободной. Обычная, городская площадь, площадь-пустырь. Затем она превратилась в плац — место строевых занятий для моряков. Мальчишки здесь гоняли в футбол, стаи ребятишек помельче играли в свои игры: в лапту, в штандер, в пятнашки. А вокруг, по-прежнему стояли старые деревянные дома, но уже никто их не ремонтировал, никто не перекрашивал; постепенно разваливались заборы, отлетали калитки, разукомплектовывались ворота, рушились лестницы. По вечерам, в пору белых ночей, выходили жильцы и сидели на скамеечках у своих домов, а ребятишки носились вокруг, оглашая своими криками тихие окрестности.
Сейчас Осокина площадь стала совсем другой. Вокруг нее — новые дома: номер 15/17 по улице Карла Либкнехта — еще довоенный, затем — дом № 9 по Осокиной площади — ведомственный, выстроенный для рабочих Морского завода, а потом появились и другие дома — в них получили квартиры трудящиеся города. Это были прекрасные квартиры. Мало того, что со всеми удобствами, так еще и с горячей водой. Если бы прежним жителям кто-нибудь сказал, что тут будут такие дома и для простого сословия, они никогда и ни за что бы не поверили.
Завершение своего облика Осокина площадь получила в 1974 году, когда Исполнительный комитет Ленинградского городского совета депутатов трудящихся принял постановление об утверждении наименований скверов в Кронштадтском районе. Речь идет о Кировском сквере, который был расположен на пересечении проспекта Ленина и улицы Советской. В центре его находился бюст-памятник С. М. Кирову и, соответственно, сквер этот назывался Кировским сквером. Но летом 1974 года решено было перенести бюст-памятник С. М. Кирову на Осокину площадь. И бывший Кировский сквер был присоединен к Ленинскому скверу. А так как Осокина площадь, в. связи с установкой памятника-бюста С. М. Кирову, была благоустроена и озеленена, то превратилась в сквер, который, соответственно, назвали Кировским. Он занимает большую часть Осокиной площади. И все здесь стало по-другому: яблони цветут по весне; сирень, шиповник благоухают; цветы на клумбе — пестрым ковром. Скамеечки — в тени можно посидеть или на солнышке погреться. И море, со своей свежестью, рядом.
И в заключение, хочется назвать главного «виновника» чудесного преображения Осокиной площади — это Михаил Васильевич Коновалов, известный, наверное, всем жителям нашего города. Возглавляя в свое время Кронштадтское районное отделение Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры, он стал инициатором этих перемен, чем и кронштадтцев порадовал, и сам по праву, может гордиться своей инициативой.
Памятник-бюст Сергею Мироновичу Кирову (1886 — 1934)
Памятник-бюст С. М. Кирову был вначале установлен в сквере у Гостиного двора. Пока у сквера была ограда, он выглядел вполне прилично, и памятник-бюст смотрелся вполне достойно. Но вот пришла мода, чтобы не было никаких оград. Кто-то из руководителей нашего государства съездил куда-то на Запад, увидел, как там культурно себя ведут люди и решил, что, если и у нас сделать, как у «них», так сразу и наступят и благонравие, и дисциплинированность. Ограду убрали. И сразу же начали наши люди вытаптывать газоны. Сквер стал похож на какой-то садик при крохотной железнодорожной станции. Даже клумбу, в центре которой стоял памятник С. М. Кирову, и ту затаптывали из года в год до самого постамента!
И хорошо, что памятник-бюст перенесли на Осокину площадь. Здесь, на мой взгляд, обстановка для него более подходящая. Здесь он смотрится органичнее. Тут он, действительно, монументален. На прежнем месте памятник-бюст терялся. Рядом — Гостиный двор. С палатками, ларьками, выездной торговлей, вечной суетой. Кроме того, совсем близко от памятника-бюста С. М. Кирову находился памятник В. И. Ленину — совершенно отличный и по стилю, и по художественному оформлению. А как известно, в музейном деле не допускается близость двух объектов скульптурного плана. Даже люди, далекие от искусства, чувствовали, что с этими скверами — Ленинским и Кировским — «что-то не то».
Наконец, памятник-бюст С. М. Кирову занял подобающее ему место. Он был капитально отремонтирован. Старый кирпичный постамент заменили на новый, из полированного гранита, что значительно облагородило облик памятника. И весь этот уголок нашего Кронштадта стал украшением города. Бюст С. М. Кирову является работой одного из лучших советских скульпторов Н. В. Томского. Прекрасная работа прекрасного мастера!
Сергей Миронович Киров вошел в историю нашей страны, как государственный и политический деятель, участник многих революционных событий своего времени. Родился в городе Уржуме Вятской губернии, учился в Казани, где окончил Техническое училище, потом уехал в Томск, где продолжал образование в Технологическом институте. Ушел в революцию и в 1905 году был арестован. Но, выйдя на свободу, снова стал участвовать в революционной борьбе. После Февральской революции С.М. Киров во Владикавказе активно участвовал в создании Совета рабочих и солдатских депутатов, а осенью 1917 года он уже — депутат II съезда Советов, участвует в Октябрьском вооруженном восстании и в разработке первых декретов советской власти. Вернувшись на Кавказ, С. М. Киров боролся за установление советской власти на Северном Кавказе и руководил созданием Горской Автономной Советской республики. С 12-го съезда РКП(б) неизменно избирался членом Центрального Комитета Партии.
7 февраля 1926 года С. М. Киров прибыл в Ленинград. Это было новым этапом в жизни Кирова. 9 лет он возглавлял Ленинградскую партийную организацию, и именно здесь, в Ленинграде, особенно ярко проявился его талант как партийного и государственного деятеля общесоюзного масштаба. Решая главнейшие вопросы индустриализации и переустройства сельского хозяйства, С. М. Киров не забывал и о культурном строительстве. Никогда не был так прекрасен Ленинград, как во времена руководства Кирова. Никогда не был так окружен вниманием наш Кронштадт, как во времена С. М. Кирова.
В те годы Кронштадт был не только крепостью, но и главной базой Балтийского флота, главным военным портом.
И хотя дальше острова Гогланд наши военные корабли не ходили, это воспринималось как временное обстоятельство. Флот пополнялся новыми кораблями. В связи с этим, в Кронштадте развернулись широким фронтом работы по расширению морского хозяйства. Нужно было осваивать новые строительные площади, осуществлять гидрогеологические изыскания, готовить проектную документацию, нужна была соответствующая техника, нужны были рабочие и инженерно-технические кадры высшей квалификации. И Киров оперативно решал все вопросы: в Кронштадт непрерывным потоком шли: кирпичи, цемент, лес и все необходимое. Несколько сот работников были направлены на важнейшие объекты обороны Кронштадта. В результате Кронштадт стал образцовым военным хозяйством, и от этого флот очень выиграл в деле своей боеспособности.
Особое внимание уделял С. М. Киров пополнению флота новыми кораблями. Он часто посещал Кронштадт, понимая, какое значение имеет наш город для возрождения морской мощи страны, всегда присутствовал на закладке новых кораблей, посещал те, которые выходили из ремонта, следил, как идут работы по модернизации боевой техники. Все это находило отклик в сердцах моряков, и они видели в нем действительно дельного руководителя. Особенно памятным для всех было участие С. М. Кирова в осенних маневрах в 1932 году — двое суток провел он на линкоре «Марат», наблюдая работу не только командного пункта, но и жизнь моряков в орудийных башнях, в кубрике, в машинном отделении, в пороховых погребах. Наблюдал атаки эсминцев, и как отражались они огнем орудий корабля. От души хвалил меткую стрельбу по щиту артиллеристов форта Красная Горка. Его записи в Книге почетных посетителей кораблей и фортов полны восхищения изумительной боевой выучкой краснофлотцев и командиров Краснознаменного Балтийского флота. Выступая в 1926 году, на Якорной площади, Сергей Миронович сказал такие слова: «Главные ворота к великому городу должны быть хорошо защищены . Чтобы ни одна сила не могла их распахнуть!». Золотые слова! Как жаль, что не выбиты они на пьедестале его памятного бюста!
Киров был убит 1 декабря 1934 года. Обстоятельства этой катастрофы до сих пор окончательно не выяснены. Но не в этом дело. Гибель С. М. Кирова была тяжелой роковой потерей для Ленинграда. До Великой Отечественной войны оставалось совсем немного — всего лишь шесть лет. И как бы пригодились защитникам Ленинграда опыт, умение руководить и понимание особенностей момента, которыми он обладал в полной мере.
В память о Кирове его именем был назван первенец большого советского кораблестроения — крейсер «Киров».
Корабль был заложен 22 октября 1935 года в Ленинграде, а 26 сентября 1938 года на нем взвился советский военно-морской флаг. Это был самый совершенный по тем временам, самый быстроходный и самый маневренный корабль. Он стал не только флагманским кораблем Краснознаменного Балтийского флота, но и героем Великой Отечественной войны.
За мужество и стойкость, проявленные в боях против немецко-фашистских захватчиков Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 февраля 1943 года крейсер «Киров» был награжден орденом Красного Знамени.
Прошли годы, и крейсер «Киров» закончил свой боевой путь.
А имя Кирова в Кронштадте живо до сих пор.
Лидия Токарева
Статья из газеты «Кронштадтский вестник» № 30 от 29.07.2005 г.
|
|
|
|
