|
|
Кронштадтский военно-морской госпиталь
|
Распоряжение об устройстве «Адмиралтейской хофшпитали» на острове Котлин Петр Великий отдал 17 июля 1717 года. Для деревянных бараков на 400 коек он выбрал место в районе Горы, самое сухое и самое здоровое на всем этом болотистом острове.
Ранее для заболевших существовали так называемые госпитальные избы, но там можно было только отлежаться и подкормиться. А в «Хлфшпитали» были и лекари, и подлекари, и даже лекарства. Но, тем не менее, больных становилось все больше. И самой распространенной болезнью была цинга. Один из первых главных врачей Кронштадтского госпиталя Д. П. Синопеус описал это заболевание на латинском языке, назвав ее кронштадтской цингой. Злее этой формы цинги на свете не было. Но в переполненных деревянных бараках часто случались пожары, и больных приходилось размещать в казенных домах, казармах и пустующих дворцах.
И вот в 1840 году по проекту военного инженера Э. Х. Анерта на прежнем месте было построено каменное здание, состоявшее из трехэтажных корпусов, расположенных в виде буквы «Н». Этот госпиталь был рассчитан на две тысячи коек. В каждом этаже этих корпусов имелся один центральный коридор, по обе стороны которого расположились палаты. Эти коридоры так высоки и так просторны, что напоминают собою помещения современного метрополитена. В госпитале лечились не только моряки. Долгое время были здесь и женские, и детские отделения, так как в городе других больниц не существовало.
Кроме лечебной практики, в госпитале готовили молодых врачей для флота. Имена многих из них вошли в летопись отечественной и мировой медицинской науки. В 1733 году при госпитале была основана медико-хирургическая школа, которая готовила морских врачей. В 1840 году открылась Военно-фельдшерская школа для подготовки военных фельдшеров. В 1799 году госпитальные школы Кронштадтского и Петербургского госпиталей были реорганизованы, и на их базе возникла медико-хирургическая академия, впоследствии им. С. М. Кирова.
По инициативе доктора Ланга, в 1859 году при госпитале было создано научное общество морских врачей, которое издавало свой собственный журнал. В этом журнале систематически освещались все научные достижения врачей госпиталя.
В Кронштадтском военно-морском госпитале работали замечательные медики! Всех перечислить просто невозможно, но наиболее выдающихся следует упомянуть. Это они заложили основы всей практики госпиталя, это они вырабатывали тот замечательный порядок, которым всегда славился госпиталь, это от них исходила та высокая профессиональная культура, которая усваивалась каждым новым поколением морских врачей. Доктор Амбодик — автор первых в России медицинских учебников; доктор Шеин — создатель медицинской терминологии на русском языке; доктор Буш — крупнейший военно-морской хирург конца XVIII века; доктор Караваев — впервые в истории медицины оперировавший человеческое сердце; доктор Исаев — крупнейший инфекционист, осуществивший на практике идею хлорирования воды; доктор Поленов, создавший отечественную школу нейрохирургии, и целый ряд других славных имен.
В конце XIX века госпиталь преобразился. Усовершенствовалась его хозяйственная часть, проведено паровое отопление, электричество; лечебные кабинеты и лаборатории оснастили новейшим оборудованием. В руках хорошо подготовленного и прекрасно обученного персонала все новинки военно-морской медицинской науки находили для себя достойное применение.
Медицинские работники Кронштадтского морского госпиталя принимали непосредственное участие в оказании помощи раненым и больным на всех театрах военных действий в русско-японскую войну, направляя туда хорошо оснащенные медицинские отряды. Военно-морской госпиталь в Порт-Артуре был целиком укомплектован персоналом из числа медиков Кронштадтского военно-морского госпиталя. Госпитальные суда Второй Тихоокеанской эскадры также имели в своем составе кронштадтских медиков. А когда в Кронштадте начались беспорядки в годы первой русской революции, в госпиталь поступило множество раненых и искалеченных людей. Так же было во время Гражданской войны и иностранной интервенции. И всегда персонал Кронштадтского военно-морского госпиталя был на высоте. Врачебное искусство, помноженное на интеллигентность, благородство и изумительные душевные качества этих людей, производили благотворное действие и были сильнее самого лучшего лекарства.
Но самые тяжкие испытания выпали на долю медиков Кронштадтского военно-морского госпиталя в годы Великой Отечественной войны. С первых же дней стали поступать раненые. Их доставляли с фронта, который все быстрее и быстрее приближался. И, наконец, докатился до Кронштадта.
В конце августа наш флот прорвался на помощь защитникам Ленинграда. С кораблей в госпиталь стали поступать сотни раненых. Начался штурм самого Кронштадта. И Кронштадтский военно-морской госпиталь, фактически стал эвакогоспиталем широкого профиля. Здесь оказывали первую помощь раненым, которые прибывали с моря, с островов Финского залива, с Ораниенбаумского пятачка; много было раненых в самом городе и на фортах Кронштадтской крепости. В госпитале оставались только лежачие, совершенно нетранспортабельные раненые и больные, а остальных отправляли в Ленинград. Спокойно и сосредоточенно действовали врачи, медсестры и технические работники госпиталя. Бомбардировки Кронштадта стали массированными. Начальник госпиталя решил напомнить неприятелю о Женевской конвенции. Он приказал найти брезент, на белом поле изобразить Красный Крест и растянуть этот брезент прямо на крыше главного здания.
21 сентября 1941 года. Воздушная тревога была объявлена в 8 часов 10 минут и продолжалась восемнадцать с половиной часов! В небе Кронштадта, сменяя друг друга, шли «Юнкерсы-87» и «Юнкерсы-88» (пикирующие бомбардировщики). Бомбы, весом в тонну, падали дождем. В 10 часов раздался душераздирающий вой самолетов, со свистом пошла вниз бомба, от взрыва содрогнулся северо-западный корпус главного здания, и его стены рухнули. Засыпало более сотни раненых, около двух десятков человек персонала. В кают-компании госпиталя в это время находились почти все врачи. Вторая бомба разорвалась на крыльце этого корпуса, в приемном покое. Третья — попала в деревянный двухэтажный дом по соседству с госпиталем, и бревна этого дома разметало окрест. Четвертая бомба разрушила угол четырехэтажного дома по Пролетарской улице, 17, где теперь отделение Сбербанка, пятая обрушилась на дом рядом с поликлиникой. На этом месте теперь стоит роддом. Весь район госпиталя заволокло дымом, гарью, во мраке (а день-то был солнечный, ясный) метались люди, спешили на помощь, тушили занимавшиеся пожары, перекрывали бившие из-под земли фонтаны воды. И тут начальник госпиталя спохватился. Он понял тщету своих надежд и приказал немедленно снять брезент с крыши госпиталя. Для фашистских извергов этот Красный Крест являлся точкой прицела.
Территория госпиталя непрерывно подвергалась и авианалетам, и артобстрелам, и дело дошло до того, что пришлось переводить раненых в другие помещения, в разных частях города. И только тогда, когда наши артиллеристы научились молниеносно глушить вражеские батареи, некоторые части главного здания стали вновь использоваться для лечебных целей. Трудности блокады теперь хорошо известны, но сотрудники Кронштадтского военно-морского госпиталя старались, как могли, смягчить ситуацию. Вот несколько слов из письма фронтовика: «Мама, я пока жив. С тех пор, как мы расстались, только и было хорошего, что в Кронштадте…» Письмо помечено октябрем 1941 года.
Попадали в госпиталь и пленные немцы. Они тоже были израненными и больными. Когда таких пациентов приводили, в приемном покое начиналась суматоха: вши! Даром что арийцы, а вши по ним ползали величиною со спичечную коробку. Конечно, и у нас антисанитария имела место, но до эпидемий дело не дошло, хотя условий для этого было более чем достаточно (не было ни воды, ни тепла). Возле часовни — горы трупов. Со всего города свозили сюда на саночках покойников, сюда же выносили и умерших из палат госпиталя. Грузили всех в машины-полуторки и отвозили за город.
Но многих больных и раненых воинов все же удавалось спасти. И когда, уже после войны, подвели итоги, выяснилось, что из тех, кто лечился в Кронштадтском военно-морском госпитале, 96,8% возвращались в строй! Таких показателей не имел ни один госпиталь всей Второй мировой войны!
Даже знаменитый Сталинградский подземный госпиталь не мог сравниться с нашим, кронштадтским: там поправлялось 75% от числа находившихся на излечении. Генералы, командовавшие армиями Сталинградского фронта, спускались в палаты этого госпиталя, чтобы пожать руку медикам и выразить им свое восхищение. И не знали они, что есть медики в России, способные превзойти и этот удивительный результат!
В день 225-летия Кронштадтского военно-морского госпиталя, 17 июля 1942 года, представители высшего командования не забыли поздравить этот поистине замечательный коллектив: Указом Советского Правительства Госпиталь был удостоен самой высокой награды того времени — Орденом Ленина. А когда наступил следующий юбилей — 250-летие Кронштадтского военно-морского госпиталя, он был широко отмечен в медицинском мире. И немало добрых и прекрасных слов было сказано в адрес медиков славного лечебного учреждения, одного из самых лучших не только в нашей стране, но и во всем мире! Когда флот наш стал океанским, у морских медиков забот, конечно, прибавилось. Но и тут они оказались на высоте.
Прошли годы. Распалась великая, могучая, непобедимая держава; перестала она быть морской, и военный флот стал хиреть. И все это отразилось на судьбе Кронштадтского военно-морского госпиталя. Разрушенная во время войны часть здания до сих пор не восстановлена. Уцелевшие помещения находятся в жалком состоянии; долгие годы были неразрешимые проблемы с кочегаркой, дышавшей на ладан, вплоть до того, что в сильные морозы командование госпиталя вынуждено было пристраивать своих легочных больных в городские стационары.
Трудно сказать, чем все это кончится. Может быть, и это старинное, благородное здание, такое прочное, вместительное, тоже пойдет с молотка. Да, умели строить в старину.
Статья из газеты «Кронштадтский вестник» № 31 от 30.07.2004 г.
|
|
|
|
