|
|
Собор Владимирской иконы Божией Матери
|
Вот уже сто двадцать пять лет прошло с тех пор, как состоялось великое торжество в Кронштадте по случаю освящения нового каменного здания церкви Владимирской иконы Божией Матери. И главная святыня храма, Владимирская икона Божией Матери, заняла свое место, по правую сторону от Царских врат.
Новая церковь радовала глаз своей красотой. Она была более вместительной, чем те церковные здания, в которых она размещалась прежде. Более двух тысяч молящихся могли теперь принимать участие в богослужениях одновременно. Радовались солдаты и офицеры Кронштадтской крепости, радовались члены их семей и прочие жители города, имея возможность поклониться особо чтимой иконе, ровеснице Кронштадта.
В 1902 году, приказом по военному Ведомству, гарнизонная церковь Владимирской иконы Божией Матери наименована собором. И он стал полковым для всех сухопутных войсковых подразделений Кронштадтской крепости.
А причт (священно-церковные служители, состоящие при храме) совершали требы всех чинов гарнизона, выезжая на фронты, батареи и в расположение гарнизонов отдельных островов восточной части Финского залива.
История становления храма насчитывает более двух столетий, в течение которых он неустанно украшался и процветал. Здесь хранились знамена воинских частей и различных служебных подразделений, множество реликвий, связанных с жизнью гарнизона, в том числе иконы, книги, предметы старинной церковной утвари, дары, преподносимые храму верующими людьми на память о каком-либо событии или в благодарность за ниспосланную им благодать. И люди ходили в этот храм — с горем, с радостью, со своими сомнениями. Настолько уютно и тепло было в этих стенах, что даже самое суровое сердце раскрывалось навстречу добру и утешению, исходившему от ликов святых икон. Особенно чувствовали благотворное влияние обстановки храма те, кто служил на фортах, на батареях, на далеких пустынных островах. Годами сидели люди в гранитных и бетонных казематах, имея дело с железом, порохом, с электричеством, в условиях суровой дисциплины в непрерывном напряжении, без книг, без газет, без каких-то развлечений. И вот, попадая в свой храм, они отдыхали душой, впитывая мудрое, отеческое слово своих пастырей и получая ответы на свои, очень важные для них, вопросы.
Но в 1917 году грянула революция. За нею последовала другая. И в феврале 1918 года было постановлено новым правительством отделить церковь от государства. И это означало гибель прекрасного храма, разгром тех духовных сокровищ, которые таились в его стенах. И самое ужасное — пропала сама Владимирская икона Божией Матери. Нигде, ни в каких документах она не значится. До сих пор ходят слухи, что верующие люди вынесли икону в суматохе, и спрятали ее. Что этот образ где-то до сих пор находится в тайнике, так как многие люди, причастные к храму, были репрессированы, уничтожены, и в Кронштадт не вернулись. А может быть эта драгоценная икона хранится где-нибудь в церковном хозяйстве, в каком-нибудь далеком от наших мест монастыре? Но недопустима даже мысль, что такую икону кто-то мог уничтожить. Написан образ Божией Матери хорошими масляными красками на металле с медным вызолоченным ободком. Помещена она в специальном бронзовом киоте и была на иконе сделана надпись: «201(7210=1703) мая 29 дня. Оклад сделан 1735 февраля 20 дня». Для любого человека эта надпись делает икону неприкосновенной!
А теперь немножко истории самого святого образа. Как мы знаем, царь Петр Алексеевич увидел впервые свое желанное море 1 (12) мая 1703 года. Уже тогда все его мысли занимал он, остров Котлин, притаившийся где-то там, за горизонтом. И пришлось ждать осени. «А ведь придется драться со шведами, ведь придут они опять», — размышлял царь Петр Алексеевич. И, осененный догадкой, отправил он в Москву повеление сделать копию с Владимирской иконы Божией матери и, не мешкая, отправить ее в Санкт-Питер-Бурх. Живописцы кремлевских мастерских выполнили задание с благоговейным трепетом. Они знали с какой иконы снимают копию. По преданию Святой Лука, евангелист, написал портрет Богоматери, при ее жизни и на доске, оторванной от стола, за которым Святое семейство вкушало свою трапезу. И сама икона, и любой список с нее были чудотворными! Вначале икона, написанная Святым Лукой, хранилась у первых христиан, в Иерусалиме, потом она попала в Рим, в катакомбы, где скрывались христиане от гонений и где устраивали они свои богослужения. А когда Византия стала центром христианства, туда перенесли этот святой образ. И вот икона Божией Матери в Киеве. Из Киева доставляют ее в город Владимир, где она пробыла несколько сот лет. Почему и стала называться Владимирской иконой. И в Москву Владимирская икона Божией Матери прибыла тогда, когда появилось Московское государство. И стала Святая икона великой надеждой и оплотом духа всех россиян. И как же рад был царь Петр Алексеевич когда чудотворный образ прибыл на берега Невы!
А между тем осень пришла. Сырая, холодная. Шведы, блокировавшие устье Невы, наконец отправились в Выборг. Это была их военно-морская база. Но не терпелось Петру Алексеевичу увидеть остров Котлин. И в конце октября с небольшим отрядом, на двух парусных судах вышел в море. В результате, на военном совете решено было укрепить остров Котлин, и успеть сделать это до весны.
Как только лед окреп на море, собрались два полка русской армии в поход. В те времена названия полкам давались по фамилии их командиров. И царь Петр Алексеевич отобрал для выполнения своей задачи двух самых лучших своих офицеров, уже имевших опыт в сражениях на воде, именно они, полковник Ф. С. Толбухин и подполковник П. И. Островский вытеснили с боями шведский флот из Ладожского озера и из реки Невы, заставив неприятельские корабли крутиться у берегов острова Котлин все лето.
Рано утром во тьме, под барабанный бой, выступили оба полка. Первым шел Толбухин полк. За ним следовала колонна Островского полка. И в обозе Островского полка была подвода с походной церковью. Именно в этих санях и ехала Владимирская икона Божией Матери. К вечеру подошли солдаты и офицеры к молчаливому угрюмому берегу. Привыкшие к походной жизни, они быстро сделали все что надо: деревья спилили, костры разожгли, палатки поставили, каши наварили. С этого началось освоение острова Котлин, возвращенного навечно.
К весне 1704 года успели сделать почти все что было намечено на военном совете: на ряжевом основании, среди моря, по ту сторону фарватера, возвели деревянную башню, названную фортом Кроншлот. На помощь ему, на южном берегу острова Котлин поставили батарею из четырех пушек. Сам фарватер перегородили плотами, рогатками и другими активными средствами морской обороны.
7(18) мая 1704 года отпраздновали вступление в строй форта Кроншлот, первый русской морской крепости на Балтике. Отслужили молебен перед Владимирской иконой Божией Матери. И поклялись стоять на этом месте до конца.
Спустя полтора месяца явился шведский флот под командованием адмирала Де-Пру, или Де-Пруа, как выговаривали русские. Попытался было сходу он прорваться по форматеру, да куда там! Только щепа от его кораблей полетела. Высадил десант, другой, только людей потерял. И отбыл в тот же Выборг ни с чем. А память о себе оставил.
Дети, живущие в наших краях, все, как один, начинают учиться говорить. И все знают слово «Тпруа», что на их языке означает «хочу гулять». Приезжие удивляются: «Да что же это у ваших детей за словечко такое? У нас так никто не говорит!». Действительно, откуда такое понятие? Неужто, и вправду, виноват в этом тот шведский адмирал? Ведь он тоже погулять хотел!
Летом следующего года снова явился шведский флот к берегам острова Котлин. Два месяца сражались защитники острова Котлин, в грохоте разрывов, в пороховом дыму, штыки поднимались, пушки новые ставили, и искусством артиллерийского боя превзошли шведских пушкарей. И всюду была с солдатами и офицерами молодой русской армии и молодого прекрасного флота святая Владимирская икона Божией Матери. И в последующие годы каждый раз, когда надо было отражать яростные атаки чужеземных захватчиков, Владимирская икона Божией Матери была рядом. Ее несли, высоко вздымая, над теми, кто шел в бой за страну родную. И хоть не было для этой иконы своего храма, но берегли святой чудотворный образ трепетно и благоговейно, пока, наконец, в центре города не было выстроено каменное здание. И улица в честь этого храма названа была Владимирской.
2 ноября 1918 года, отмечая первую годовщину большевистской власти, улицу Владимирскую переименовали в улицу Красноармейскую. И долгие годы изуродованный храм ждал своего возрождения. Подумать страшно, что РГП могли
снести. Были определенные планы у тогдашних начальников, трижды обращались они к главному архитектору Ленинграда с просьбой разрешить им построить на месте этого храма ведомственный жилой дом. Но каждый раз главный архитектор говорил в ответ: «Только через мой труп!». И уцелел храм! Ныне фамилии некоторых из этих ходатаев значатся в списке удостоенных наградой «Почетным знаком за заслуги перед Кронштадтом». Воистину, заслужили они этот Почетный знак: отступились!
Ко всеобщей радости восстановлен из руин собор, собор Владимирской иконы Божией Матери! Сбылась мечта нескольких поколений кронштадтцев. Но нет самой иконы — главной святыни храма. И хочется верить, что она — свидетельница и участница героической эпопеи — защиты Северо-Западных морских рубежей нашей Родины, вернется в Кронштадт, встанет не свое законное место в храме, ей посвященном, и тогда мир и счастье, придут в нашу суровую строгую Кронштадтскую жизнь.
Лидия Токарева
Статья из газеты «Кронштадтский вестник» № 26 от 01.07.2005 г.
|
|
|
|
