|
|
Детская музыкальная школа
|
Летом 1831 года, на Россию обрушилось величайшее бедствие: во многих ее районах, включая Москву и Санкт-Петербург, разразилась эпидемия холеры. Правительством были предприняты самые решительные меры для борьбы с болезнью, но несмотря на это, холера не утихала. Но самое ужасное положение сложилось в Кронштадте: здесь от холеры ежедневно умирали до четырехсот человек, и умерших даже не успевали хоронить.
И когда эпидемия наконец прекратилась, в Кронштадте осталось множество детей-сирот. О них позаботился государь-император Николай Павлович. По его настоянию и при его помощи 18 октября (30 октября) 1831 года в Кронштадте был открыт Приют для детей, оставшихся без родителей после эпидемии холеры.
Несколько лет спустя Приют был преобразован в Низшее женское учебное заведение, предназначенное для сирот штаб-офицеров и обер-офицеров (обер-офицер — офицерский чин не старше капитана, штаб-офицер — офицер, имеющий чин подполковника или полковника), а на практике и для детей нижних чинов.
Деньги на это учебное заведение жертвовали местные богатые люди. На эти средства был построен деревянный дом, но он вскоре сгорел. А в 1870 году для воспитанниц этого учреждения возвели каменное здание, существующее по сегодняшний день. 10 сентября (22 сентября) 1872 года состоялась церемония освящения этого корпуса, проект которого был составлен архитектором В. В. Виндельбандтом. В то время это был один из лучших домов города.
В Сиротском доме преподавались Закон Божий, родной язык, арифметика, церковное пение и рукоделие. Летом дети вставали в шесть часов утра. В семь часов начинались занятия и продолжались до десяти. В двенадцать часов был обед. Затем — прогулка до двух часов дня. А с двух часов до четырех — классные занятия. В четыре — полдник. С пяти до семи часов — рукоделие. В восемь часов — ужин, а в девять часов — все ложились спать. В десять часов вечера в Сиротском доме гасились все огни. По воскресеньям и праздничным дням было обязательным организованное посещение церкви.
Для своего времени это была неплохая программа, но как мало часов уделено в ней играм и чтению! В детстве у каждого человека должны быть игра, книга, спорт, и, конечно, всевозможные развлечения, в том числе музеи и театры… Бывшие воспитанники кронштадтского Сиротского дома, с которыми мне доводилось встречаться, с благодарностью вспоминали, что было чисто, тепло, уютно, сытно, учителя и обслуживающий персонал были внимательны, заботливы… Но однообразие режима и отсутствие свежих впечатлений давили на психику детей, что отравляло им радость жизни.
После Октябрьской революции 1917 года, Сиротский дом был закрыт, и в его просторных помещениях расположилась 420-я неполно-средняя школа. Дети учились там с первого по четвертый класс, а потом переходили в Полную среднюю школу, где заканчивали свое школьное образование.
Когда была построена 427-я средняя школа, она вобрала в себя всех учащихся бывшей 420-й школы. А в здание 420-й школы перевели Детскую музыкальную школу. В этой школе работают замечательные педагоги, превосходные специалисты. Здесь учат игре на различных музыкальных инструментах. И преподаватели, и их ученики часто выступают с концертами перед жителями Кронштадта. В условиях нашего оторванного от Большой Земли Кронштадта деятельность этого центра культуры имеет большое значение: слушать прекрасную, живую музыку, рождающуюся прямо на твоих глазах, — это ли не радость для каждого человека. И каждый раз, проходя мимо старинного здания Детской музыкальной школы (ул. Ленинградская, 10), кронштадтцы окидывают эти стены благодарным взором. Многие воспитанники Детской музыкальной школы были лауреатами различных конкурсов и связали свою жизнь с музыкой.
Деятельность преподавателей Детской музыкальной школы очень заметна в нашем городе и представляет собою весьма отрадное явление.
Первый жилмассив в Кронштадте
В дореволюционном Кронштадте люди жили по-разному. Одни занимали целые этажи каменных богатых домов, другие довольствовались небольшими уютными квартирками, третьи снимали комнаты у хозяев — домовладельцев… Но это были самые счастливые люди. И было их не так уж много… Но основная масса населения, та, которая жила своими трудом на нищенское жалование, ютилась в подвалах, на чердаках, в проходных помещениях огромных квартир, как правило, сырых до такой степени, что даже по запаху можно было безошибочно узнавать жильцов таких углов. В свое время в Кронштадтских газетах с восторгом писали, что началось бетонирование подвалов, где живут представители низших классов общества. И это, дескать, избавит людей от сырости, что будет способствовать уменьшению простудных и инфекционных заболеваний. И никто не подумал тогда, что бетонный пол также непригоден для жилья, что и он может провоцировать и простуду, и ослабление защитных сил организма и ухудшает условия жизни бедняков и их детей. После октябрьской революции 1917 года все эти подвалы, чердаки и чуланы были исключены из списков жилых помещений. И, несмотря на тот ущерб, который был причинен городскому хозяйству в годы гражданской войны и интервенции, началось переселение бедняков в более подходящие условия. Но многие дома были деревянными и очень старыми, часто тоже непригодные для жизни… И тогда перед руководством Кронштадта стал вопрос о радикальном решении данной проблемы. И началось строительство новых домов! Для трудящихся масс!
И первыми домами такого строительства явились корпуса, которые числятся по Ленинградской улице под номером четыре. Эти три четырехэтажных кирпичных здания, с двухкомнатными и трехкомнатными квартирами с электрическим освещением, центральным отоплением, водопроводом и туалетами вошли в строй в 1931 году. И в них поселились двести шестьдесят семей, преимущественно, тружеников Морского завода. Особенно всем нравились окна этих домов. Кто-то сказал, что это — итальянские окна… Так и стали их называть, радуясь, что в эти широкие и такие высокие окна заглядывает скупое кронштадтское солнышко… А раньше, на этом месте, находились низкие деревянные хибарки с водопроводом и отхожим местом во дворах, темные, угрюмые и мрачные, построенные чуть ли не сто лет тому назад. Сколько радости было у новоселов этого жилмассива!
Так началось возрождение города, согласно плану, принятому в 1926 году. Тогда Кронштадт был самой западной точкой страны и главной базой Краснознаменного Балтийского флота, морской крепостью, главным военным портом и крупнейшим центром судостроения нашей Родины. И надо было восстанавливать военно-морской флот, совершенствовать оборону своих морских границ, готовить кадры для всех флотов страны… Поэтому Правительство Советского Союза ничего не жалело для Кронштадта.
Еще были памятны заслуги защитников Кронштадта в 1918 и 1919 годах, еще не остыли восторженные чувства, вызванные подвигом кронштадтцев в революционных событиях той поры… И, конечно, на Кронштадт возлагались большие надежды в деле защиты наших морских просторов и в дальнейшем… И, начиная с 1923 года, то есть сразу же по окончании гражданской войны, в первую очередь, взоры партийного и советского руководства обратились на Кронштадт. Что не удивительно: ведь, в сущности, Кронштадт — это дальнейший путь к Москве. Велико ли расстояние от Кронштадта до Москвы? Несколько часов хода моторизованного военного транспорта. А если Кронштадт лишится своей боеспособности, то морем любой противник может обеспечивать свои боевые действия сколько угодно и как угодно. Этим и объясняется такое внимание со стороны Советского Правительства к маленькому, но такому большому Кронштадту.
Вслед за этим жилмассивом стали возникать в Кронштадте и другие, которые встретятся в дальнейшем на пути нашего экскурсионного маршрута.
Лидия Токарева
Статья из газеты «Кронштадтский вестник» № 41 от 08.10.2004 г.
|
|
|
|
