| |
|
|
ВЛАСОВ ФЁДОР ВАСИЛЬЕВИЧ
(1916—1943)
О Федоре Власове знаем совсем немного: жил до войны в Кронштадте, на улице Советской, дом 9. Трудовую деятельность начал в 1931 году, зачислен на Морской завод слесарем-судосборщиком 11 июня 1933 года. Отец умер, когда Феде было всего 9 лет, остались старший брат Алексей и три сестры. Мама Антонина Ивановна была главным человеком в семье. Детство было нелегким. Вот в такой дружной семье вырос юноша, который в свои 27 лет совершит великий Подвиг. Ценою своей жизни он спасет тысячи солдат и матросов, участников операции окончательного снятия блокады Ленинграда в феврале 1944 года.
Морской завод жил с самого начала войны трудной боевой жизнью, каждая пара рук на вес золота, но сводки Информбюро были очень тревожные. Федор рвался на фронт, обивал пороги Военкомата; лишь после того, как пришла похоронка на брата Алексея, он добился разрешения.
Попал сразу в самое пекло — на передовую обороны
Ораниенбаумского «пятачка», сюда были брошены молодые ребята из морской пехоты. 65-километровая линия обороны, по обе стороны нейтральной полосы выстроились укрепления — многочисленные доты и дзоты, противотанковые рвы и надолбы, проволочные заграждения и минные поля, густая сеть траншей, окопов и блиндажей.
Через эту сложную систему препятствий, ловушек, заградительных постов и засад время от времени прорывается разведка морской пехоты. Не все возвращаются назад, но всякий раз, выполняя задания командования, приносят ценнейшие сведения о передвижениях противника, о расположении военной техники. В разведроте Федор Власов появился осенью 1941 года, а весной сорок второго впервые участвовал в рейде по тылам противника. Так случилось, что именно на его долю выпала главная роль «добыть языка» и доставить на базу. Таких рейдов в тыл противника было много, в мороз и дождь, ночами в грязи по колено. Это могли выдержать сильные духом люди, морской пехотинец Федор Власов был в их числе.
Уходя на задание, Федор писал письма домой, в Кронштадт: «У нас все тихо, спокойно», утешал боец своих любимых женщин: маму, молодую жену Клаву, сестер.
На самом же деле военные архивы сообщают о жестоких схватках, о гибели тысяч воинов на этом участке фронта.
Из письма рабочего Кронштадтского Морского завода М. Орлова: «Федю Власова знал с 1936 года по работе на заводе, он весь отдавался делу, вкладывая в него любовь и умение, никогда не успокаивался на достигнутом. На фронте был настойчивым при выполнении боевых заданий, непримиримым к врагу, веселым в кругу товарищей. Когда нужно было идти в разведку на выполнение ответственного задания, он всегда был в числе храбрецов».
К очередному походу во вражеский тыл Федор готовился как всегда тщательно. Шел третий год войны. Вспоминались друзья-моряки из Кронштадта, которые погибли в жестокой схватке под Петергофом. Тогда десант из 500 человек, тщательно отобранных, «один к одному» высадился в воду. Октябрь стоял тогда холодный. Они прямо по отмели в самое пекло угодили. Бились насмерть. Ленинграду помогли, но все погибли. Ни один не вернулся.
Сегодня у Федора серьезное задание: пройти с группой в тыл противника, взять под наблюдение шоссе Копорье~Глобицы, отметить и запомнить важные военные объекты, помня наказ «в бой не вступать».
Задание было выполнено на шестой день, добыты важные сведения. Надо возвращаться к своим.
Ведущим группы назначили Власова. Хорошо ориентирующийся, внимательный и осторожный, он вывел группу к широкому открытому болотистому пространству, что отделяло разведчиков от спасительного леска, маячившего в 500 метрах. Этот участок поля надо было пройти осторожно и незаметно — рядом фашисты. Разведчики поползли через луг. Но враги, вероятно, что-то заметили и начали стрелять вразнобой. Федор подполз к командиру и предложил: «Я останусь вас прикрывать, а вы — к лесу. Пока они разберутся, что к чему, я вас догоню». Мешкать было нельзя. Ценные сведения ждут в штабе. Федор принял огонь на себя, давая товарищам уйти.
Этот бой для Власова Федора был последним. Тяжелораненого бойца фашисты захватили в плен.
Долго глумились над его израненным телом, но ничего не добившись, повесили. И не видел морской пехотинец, разведчик из Кронштадта, как оживает трасса, недавно еще перегруженная вражеской техникой, и мчатся по ней наши русские бойцы, как заполняется долина криками «Ура», а среди них друзья Федора — морские пехотинцы, доставившие ценные сведения ценою жизни замечательного парня из Кронштадта.
Из справки Кронштадтского горвоенкомата:
«Кронштадтский горвоенкомат 7 мая 1966 года представил Власова Ф. В. к правительственной награде. За подвиг, совершенный во время Великой Отечественной войны, он награжден посмертно орденом Отечественной войны II степени. Орден передан на постоянное хранение в музей Кронштадтского Морского завода».
ХОДАКОВ ДМИТРИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ
(1922—1944)
Дмитрий Ходаков родился и вырос в Кронштадте, работал подручным кузнеца, а свой подвиг совершил на Черном море.
Он был участником знаменитого Николаевского десанта, одним из горстки отважных, о ком сегодня нужно слагать песни.
Во второй половине марта 1944 г. войска 22 армии начали тяжелые бои за освобождение г. Николаева. Мешала тяжелая распутица. Сильно укрепленный врагом город, прикрытый с трех сторон водными рубежами, казался неприступным. И тогда, чтобы облегчить фронтальный удар наступающих, было решено высадить в порт Николаев десант. Из состава 384-го батальона морской пехоты выделили группу десантников под командованием лейтенанта Константина Ольшанского. В ночь с 25 на 26 марта 68 смельчаков на семи рыбацких лодках по Южному Бугу скрыто проникли в порт. Два дня сражались в огненном кольце, отбили 18 ожесточенных атак. В числе десантников в этом кромешном аду сражался и Дмитрий Ходаков. Сражался он вместе со всеми дерзко, не щадя жизни. 28 марта 1944 года Советские войска освободили Николаев. И решающий вклад в эту столь важную победу внесли десантники. Лишь немногие из них остались в живых. В Николаеве на крутом берегу Ингула поставлен им памятник, на котором навечно высечено и имя Дмитрия Ходако-
ва. Указом Президиума Верховного Совета СССР 20 апреля 1945 года Дмитрию Ходакову присвоено звание Героя Советского Союза.
МАРТЫНОВ ВАЛЕНТИН АЛЕКСЕЕВИЧ
(?—1944)
Мартынов Валентин Алексеевич — подводник, штурман подводной лодки Северного флота «К-21».
Родился в семье кронштадтского матроса. Окончил Высшее Военное морское училище. Служил на Северном флоте. В 1942 году назначен на подводную лодку «К-21» под командованием Аунина. В. Мартынов прокладывал маршрут, по которому двигалась лодка, и исчислял курс, при котором был торпедирован фашистский линкор «Тирпиц»; вышедший из строя, он вынужден был покинуть наши воды.
А всего «К-21» потопила семнадцать вражеских кораблей. Старший лейтенант Мартынов погиб в 1944 году и был награжден (посмертно) орденом Красного знамени.
Флотская газета за 1985 г. «На страже Заполярья» писала: «Имена сотен и сотен героев-подводников хранит благодарная память потомков. Яркое свидетельство тому — постановка на вечную стоянку легендарной подводной лодки « К-21». На боевом счету корабля-ветерана 6 транспортов, 11 боевых кораблей противника, успешное торпедирование в июле 1942 г. крупнейшего вражеского линкора «Тирпиц».
Подводные лодки, подобно людям, имеют свою, неповторимую судьбу. Океан надежно хранит тайны. Подводная лодка «К-21» спущена на воду 14 августа 1939 года, а военно-морской флаг поднят 3 февраля 1941 года. Война застала «К-21» на переходе из Кронштадта в Полярное, на Северный флот. Эта большая крейсерная лодка — самая крупная в мире, превосходила крейсерские субмарины (длина более 97 м, ширина 7 м, скорость 22 узла над водой и более 10 узлов под водой, глубина погружения до 100 м). Она не боялась ни штормов, ни ураганов.
Статистика боевых побед «К-21» характеризуется мастерством, военной выучкой, самоотверженностью .
3 апреля 1942 года командиру подводной лодки «К-21» капитану 2 ранга Николаю Александровичу Лунину было присвоено звание героя Советского Союза — первому из советских подводников.
Северная Норвегия. 18 июня — 9 июля 1942 г. Здесь гитлеровцы сосредоточили эстакаду в составе линкоров «Тирпиц», «Адмирал Шеер» и «Лютцов», тяжелого крейсера «Адмирал Хиппер», легких крейсеров «Кельн» и «Нюрнберг», флотилии миноносцев, до 20 сторожевых кораблей и тральщиков, до 20 подводных лодок. На аэродромах — до 500 бомбардировщиков и торпедоносцев. Эта армада предназначалась для борьбы с конвоями союзников, идущих из западных портов в Мурманск и Архангельск.
Боевой поход подводной лодки «К-21» (пятый) связан с трагической судьбой конвоя Р^-17. Конвой вышел из Исландии 27 июня 1942 года, его охраняли 6 эсминцев, 2 корабля ПВО, 4 корвета, 2 подлодки, 7 тральщиков, 4 крейсера и 3 эсминца под командованием адмирала Гамильтона, которому подчинялись и корабли охранения. Наши подводные лодки находились на вероятном пути немецкого линкора «Тирпиц», который мог выйти вместе с другими кораблями для удара по конвою.
Английское адмиралтейство дополнительно сосредоточило западнее конвоя для его прикрытия линкор «Дькж оф Йорк», американский линкор «Вашингтон», авианосец «Виктори-ес», 2 крейсера и 14 эсминцев.
При таком преимуществе в силах можно было бы не особенно опасаться вражеского линкора, если бы тот появился. Однако начальник английского морского штаба Дадли Паунд, узнав, что «Трипиц» вышел в морс, приказал своим силам прикрытия отойти на запад.
Адмирал Гамильтон, получив этот странный приказ, распорядился отойти и тем боевым кораблям, которые непосредственно охраняли конвой.
Транспорты остались совершенно беззащитными. Скорость у них — мизерная (8—10 узлов).
Лучшей добычи для немецких подводных лодок и авиации быть не могло. Они и воспользовались этим. Командующий немецкими подводными силами в Арктике, адмирал Шмундт приказал: всем командирам арктической «иолчьей стаи» атаковать.
Через некоторое время Шмундт начал получать донесения о потоплении транспорта союзников России. Тем не менее, немецкое руководство все еще колебалось, вводить ли в действие «Тирпиц» и другие крупные корабли.
Когда воздушная немецкая разведка сообщила, что английский линейный флот отходит на юго-запад, 7 эсминцев и с ними линкоры «Тирпиц», «Хиппер», «Шеер» вышли в открытое море (5 июля).
А в эфире все чаще звучали сигналы «5ОЗ». Их подавали беспомощные суда конвоя — жертвы немецких подводных лодок и авиации.
Немецкая эскадра в тот же день (5 июля) была обнаружена подводной лодкой «К-21». Ее командир Н. А. Лунин вывел лодку в центр эскадры и атаковал самый крупный корабль «Тирпиц». Дерзость, с какой был нанесен торпедный удар, ошеломила гитлеровцев.
Мало было храбрости, чтобы выстрелить в «Тирпиц», находясь в центре эскадры фашистов, и не быть потопленной — надо было выстрелить наверняка.
Все члены экипажа взаимодействовали как единый, слаженный, умелый ансамбль. Штурман Валентин Мартынов записал в своем дневнике:
«Командир висит на перископе, ждем сигнала... Громко стучит сердце, бегут секунды. Мы затаили дыхание. Наконец команда: «Пли!» Одна за другой вышли 4 торпеды. Ждем... Взрыва нет... Смотрю на командира. На губах застыл вопрос: Неужели? И в это время взрыв. Один, второй... Командир улыбается, поздравляет. Снопа звучит его спокойный голос: «Изменить курс... Самый малый».
Удар по «Тирпицу» так потряс гитлеровцев, что они упустили «К-21»,
Штурман подлодки Мартынов В. вспоминал, что когда «через 30 минут всплыли под перископ после атаки, то увидели, что противник спешно уходит от пас восвояси».
После этого надводный флот фашистов прекратил операцию «Найтс Мив».
А подводный экипаж «К-21» еще многократно с успехом проводил торпедные атаки, уничтожая корабли противника. Моряки достойно несли боевую вахту, в том числе и Валентин Мартынов, парень из Кронштадта.
|
|
|
|
